Борис Степанов,
                     генерал-майор в  отставке
        (1-й 1943 года набор, 5-й 1952 года выпуск)

      Мы были первыми

I.
Жизнь почти уже в  закате,
Воспоминания о прошлом все острей.
Прошлое, как кино в прокате,
Воскрешает память все живей.
Дней прожито немало,
Как мгновенье все они прошли,
Друзей иных уже не стало,
Живые - почти что старики.
Но нет мне дней дороже,
Когда мальчишкой я шагал
И, стараясь вид придать построже,
Офицерам честь я отдавал...
Сейчас, как встречу я кадета*,
Ностальгия сердце жмет:
Вижу - шинелька черная на мне  одета
И люди смотрят мне вослед...
            
                II.
Друг, не надо строго осуждать
За стих нескладный мой:
Просто душа просит рассказать
О далекой юности своей.
______________________________________
*Я знаю, что суворовцы XXI века не считают себя кадетами. Но мы, суворовцы
первых наборов, всегда считали себя кадетами и прямыми наследниками кадетов
старых, и не только царских, кадетских корпусов. Чем гордились и продолжаем
гордиться.
О том, как и почему
Кадетами мы стали
И почему о жизни той
Вспоминаем без печали...
Почему говорим спасибо ТОЙ  стране,
Ведь опухая от голода сама,
Как мать детей согрела, накормила,
Нам последнее, что было отдала.

                                             III.
Шел третий год войны Великой,
Страна мучилась в огне,
Миллионы сгорали в ней безлико...
Такое не могло присниться и во сне.
На войне росло число полков
И братских кладбищ,
А в тылу  - все больше вдов,
Сирот да пожарищ.
Сотни тысяч пацанов
Скитались по дорогам.
В это время их отцов
Хоронили по отрогам.
Истекая кровью на полях сражений,
Страна думала о будущем своем:
Как  сберечь детей для новых поколений,
Окружить их заботой и теплом.
Еще не освободив всех городов,
Не изгнав врагов всех полчищ,
Решили по образцу кадетских корпусов
Создать сеть суворовских училищ
По образцу тех самых  корпусов,
Что тысячи героев воспитали,
Куда цари своих сынков
На учебу с надеждой посылали.
                                        IV.
И вот сыны полков, сыны отцов,
Что на фронте в это время воевали,
Сироты со всех концов
В училища стекаться стали.
Привезли нас в Ставрополь,
Такой есть город на Кавказе,
И офицер наш воспитатель
Стал отцом и матерью нам сразу.
Красиво одели нас, обули,
Сразу честь приучили отдавать,
Браво  песни  петь нас научили,
А в строю щеголем шагать.
Так  вот на долгие года,
Заменив отца и мать,
Это не забыть нам никогда,
Стали офицеры из нас людей ваять.
Разве можно выкинуть из памяти такое,
Когда дежурный офицер иль старшина
Всю ночь следит, чтоб спали мы в покое
И не оголились ноги или там спина.
Разные бывали командиры:
Одни учили кулаками,
Другие честь мундира берегли -
Доброму учили нас словами.
Однако, должен сразу я сказать:
Командиры, какие б ни были они,
Сумели хорошо нас воспитать
Для службы Родине-Отчизне.
За девять долгих лет
Всего три воспитателя сменилось,
Их на свете, может быть, уж нет,
Но уваженье к ним совсем не изменилось.

Первым встретил нас  чалдон с Сибири,
Имел кулак пудовый он:
Что ж, бывало, летел до двери
И далее кадет из класса вон. (Марков)
При нем стояли в углу мы на коленях,
Доводилось обед "случайно" пропустить.
Приказ не обсуждался в прениях -
<Параграф семь>* мы знали наизусть.
Да, били нас - бывало,
Тут врать я не хочу,
Каждому за что-то попадало,
А за что - уж лучше помолчу.
Что говорить - ведь не сахар,
Мальчишки были мы тогда:
Для шкоды мы не знали страха.
Ох, и  хулиганы ж  были иногда!
На проказу были скоры,
Сбежать могли мы на пруды,
Бывало, кулаком решались споры,
Но все было без вражды.
Однако, следует заметить:
Не избивали сильно нас тогда -
Подзатыльник могли отвесить
Да нос расквасить иногда.
И нет о прошлом сожалений:
Что было - то прошло.
Честно  скажем,  без сомнений-
Ученье то на пользу нам пошло.
_____________________________________________________
* Ст. 7 Дисциплинарного устава гласила: <Командир обязан  принять  все для
выполнения отданного им приказа, вплоть до применения  оружия>. Кому ж
хочется, чтобы к тебе применяли оружие? Хотя мы в то время и не были
военнослужащими.


Потом Клименко Маркова сменил.
Был по национальности цыган,
Умом, заботой нас пленил.
Был  талант от Бога ему  дан.
Никогда он нас не бил,
Только нервы сдавали иногда:
Пуля, которую  в руке с войны носил,
Знать о себе давала кой-когда.
Как-то вызвал меня он в кабинет
И весть такую  сообщил!...
Что за  шестьдесят уж с гаком лет
Папиросы ни одной я не скурил.
С годами стало ясно:
То был маленький <обман>,
И провел его он классно...
На то талант ему был дан.
Затем был  казах - весьма толковый,
Математик и стратег,(Кулахметов)
В пылу спора враз готовый
Трудную задачу нам решить.
Сейчас всем им хочется сказать:
"Спасибо Вам за ту науку,
Которой негде было взять".
Эх! Пожать бы всем сейчас им руку!

                            V.
Учили нас всему:
И алгебре, и физике,
Танцу бальному,
А также чужому языку.
Учителя - почти все офицеры -
Учили здорово всех нас.
Любили мы одних и  ставили в пример,
Другие, возможно, не любили нас....
Все было как в обычной школе:
Экзамены сдавали каждый год,
Но вот гуляли мало мы на воле
Так как попробуй, не выучи урок!
Бывало кадет и "двойку" получал:
Ротный следил за этим строго, (Христич)
Тогда по лбу  он пальцем  поучал:
<Учиться плохо - это плохо!>
Кадет под пальцем тем
Все ниже и ниже приседал,
Тут соглашался он со всем
И лучше науки постигал.
Помню я учительницу первую свою (Ишина),
Старушка добрая очень уж была:
Голод был и мы тайком ей хлеб носили,
А она по доброте стоящего в углу кормила.
Языку могучему учил нас Яхлаков -
Любил читать поэтов наизусть.
Хилькевич связь в химии законов
По формулам учил нас постигать.
Вот, скажем, Сербин - физиком он был -
Разъяснял процессы так,
Что сам все будто понял,
А мы, дурье,  - ну все никак.
Математик был Самец -
Фамилию такую он имел,
Но однажды пошел он под венец
И женившись... стал Сергеев.
А историк был каков?
Минут сорок вождя он прославлял
И только лишь потом
За пять минут урок нам объяснял. (Заикин)


Учитель бальных танцев
Даму учил нас приглашать
Так, чтоб не осталось шансов
Ей кавалеру отказать. (Слетинский)
Умели мы скакать под польку,
Танцевать галантно падеспань,
Еще не танцевали летку-еньку,
А вот  тустеп могли сплясать.
Инструктор конной подготовки -
Гусар, известный сердцеед, (Левин)
Нас учил вольтижировке
И строй держать коню во след.
Любили с места мы в карьер
По городу галопом проскакать,
Девчонкам городским пример
Кадетский показать.
Каникулы были слишком коротки:
Месяц в лагере палаточном мы жили,
Подымались на заре под звук трубы
И  до вечера  азы науки солдатской постигали.

                                                  VI.
Мы спорт любили  вдохновенно:
Кто-то бегал прям как лось,
Боксеры морды били откровенно.
Мне же на лыжах что-то удалось.
Помню эстафеты городские:
В них участвовал не раз,
Когда  девчонки-школьницы иные
С кадетов не спускали глаз.
Что? В самоволку? Бегали! А как же:-
К девчонкам на свидание,
Но воспитатель был на страже:
И был нам карцер за это в наказанье.
Но не подумайте уж так,
Что дисциплины не знали мы тогда:
Мальчишки были - не пустяк -
Ведь  баловство присуще им всегда.

                         VII.
Мы -  пятый выпуск 52-го года.
По всей стране раскидала нас судьба,
Но какая бы не ждала нас работа
Жизнь повязала всех нас навсегда.
Долгих девять лет
В одном классе мы сидели,
Училища давно уж нет,
И дружба наша поседела.
Но   помню всех ребят -
Как будто видел их вчера,
Хоть  многих и адресов то нет,
И что с ними знаем не всегда.
Сколь память мне позволит
Вам рассказать хочу о них.
Быть может, кто-нибудь дополнит,
Чтоб  полным вышел этот стих.

                       VIII.
Начну, пожалуй, я с себя,
Чтоб показать пример,
О себе ведь больше знаю я.
Ну что ж - с места и в карьер.
Как говорил я раньше -
С немцем шла война,
С отцом, что будет дальше
Сказать гадалка даже не могла.


На курсах младших лейтенантов
Отец узнал про тот  приказ:
О наборе малых кандидатов,
И тут же выдал матери наказ.
Короче - был принят я в кадеты:
<Воспитанники> назывались мы тогда
И в кадетов форму были все одеты.
Потом <суворовцами> мы стали навсегда.
Особо не выделялся я ничем -
Мальчишка как мальчишка,
По ранжиру - в середине и, причем,
Не мучила умная мыслишка.
Если по чести вам сказать
Учился я не лучше и не хуже всех,
"Двойки" также доводилось получать,
А вот в спорте имел какой-то я успех.
Держал рекорд по бегу,
Неплохо на лыжах я ходил.
Но  спортом увлекался в меру -
Больших рекордов я не бил.
С учебой длилось так лет семь:
Учился  - как через пень  колоду.
И вдруг, как будто,  поумнел,
Но не кому-либо в угоду.
Перестал я "двойки" получать,
Да и "тройки" тоже редко,
Стал на уроках лучше отвечать,
Словом, науки усваивал я крепко.
Кадетку я успешно  одолел
Не хуже всех, к примеру,
И назначенье получил   
Почти как на Ривьеру.
    

Закончил ККСОУ*  лейтенантом
Носил погоны золотые на плечах
И не думал, что стану генералом -
              Не было такого и в мечтах.
Службу начал я на Северном Кавказе:
В Грозном и Самашках я гулял,
Потом волею армейского приказа
На Спутник, что на Севере, попал.
Затем по Львовщине шагал,
Чтоб до Москвы добраться.
В ВАФ копыта подковал
И в Венгрию решил смотаться.
Но  столица вновь меня ждала,
Чтоб подвести итоги жизни.
Служил в Генштабе, закончил АГШ,
В итоге - отдал долг Отчизне.
Служил я Родине по чести:
Не юлил и не хамил,
Не доходил до скрытой лести,
Службу ратную любил.
Скажу одно, вовсе не хвалясь,
Что в генералы вышел  я,
Специально в это не стремясь...
Судьба сложилась так уж у меня.
Ну, все - довольно о себе:
Рассказ мой обо всех
С кем свела меня судьба
И голос мой пока не стих.
__________________________________________
*ККСОУ - Кавказское Краснознаменное суворовское офицерское училище в
г.Орджоникидзе, потом Дзауджикау, потом опять         Орджоникидзе, а ныне
Владикавказ.                

 

         IX.
Рассказ мой  о самых первых,
Друзьях-кадетах юности моей,
Таких ребят, дружбе верных,
Не выкинешь из памяти своей. 
Начну же я, пожалуй,  с тех,
Кто в мир уже  ушел иной,
Чтоб добрым словом помянуть  их всех,
                            И пожелать вечный им покой.
Друг-земляк  был у меня
Идрис Аджиев, лакец,
Музыкант, отличный парень,
Дружбе верный,  как кавказец.
 Еще форму курсанта не примерив
Он первым начал скорбный счет,
Слишком мало Бог ему отмерил:
Молодым покинул этот свет.
Был парень такой еще у нас
По фамилии Алейников:
Начинался разговор и он тотчас
Кипел, будто был под веником.
Любил  бузить и спорить
Не признавал мнений он иных.
Но и его забрала смерть
И нет к нему  претензий у  живых.
Иль вот Юра Македон -
Был весьма здоровый малый.
Любил он в боксе закидон:
Оперкот как будто  правый?
Недавно ушел из жизни он
После  длительной болезни.
Ну что ж на свете том
Скоро все мы будем вместе...

Кадет всю жизнь считается кадетом.
Вот приведу один пример:
Проучившись 8 лет и вдруг потом
Был исключен Исаак наш Певзнер.
Но в училище все равно он поступил,
Ведь был же он кадетом,
Учебу в нем успешно завершил
И вместе с нами стал он офицером.
Кстати,  мы встретились в строю
При подготовке к майскому параду, (ВАФ, 1966 г)
А дома раздавили бутылочку свою -
Словом встрече весьма мы были рады.
Знаю: товарищ был он не плохой,
Ему бы жить  и Родине служить,
Но вечный уготовила судьба ему  покой,
А нам Исаак велел еще пожить.
Увы, пока что это не конец.
Вице-старшина наш ротный,
Был здоровый лейб-гвардеец -
Котков Володя звался оный.
Служил полковником в Москве
В Войсках он ПВО,
Но молодым и он  угас,
Не услышим мата больше мы его...
Пусть будет пухом земля тем
И царство им небесное,
Кто раньше нас ушел совсем
Как ангел в небо ясное.
Пока мы с вами еще живы
Они живы в памяти у нас,
Никогда слова не будут лживы
О тех, кто совсем ушел от нас.
    
            
                    X.
Теперь я расскажу о тех,
Кто здравствует и ныне -
Дай бог здоровья, благ им всех,
Держаться бодро, без уныния.
Может быть кого-нибудь
Из них уж нет на свете,
Но мне не хочется ничуть
Без фактов быть в ответе.
Так что будем мы считать:
Скорбный  рок пока их обошел,
Мне остается только пожелать,
Что б он как можно позже к ним пришел.
     Итак, начнем!
Земляк с Кавказа, Тофик Агаларов,
Умнейший был он математик,
Был  спокоен, не драчлив,
А сейчас большой он практик.
В войсках ракетных он служил,
Но надоело под землей сидеть
В Подмосковье взял он и осел,
Что б соседям больше не грозить.
Завел себе он дело,
А уходя из армии - семью,
В будущее он смотрит смело-
Лишь бы не было войны.
Вот только с ним, который год,
Встречаясь, вспоминаем
Кадетский славный наш народ
И друг другу здоровья мы желаем.
Про остальных ребят скажу:
О них мне мало что известно,
Поэтому я только расскажу,
Чем знамениты были в детстве.
Спортивный парень, Суслин Валентин,
Поэт, прыгун, копьеметатель,
Высокий, стройный был блондин
И, вместе с тем,  поэт-мечтатель.
Знаю, был он контрразведчик
И на Украине, где-то там,  осел.
Надеюсь, не стал же он  ответчик
За грехи былых советских дел.
Или Эдик вот Чертков,
Круглый был отличник,
У меня отбил девчонку он.....
Потому что был отличник.
Тоже не известно мне о нем,
Как в воду канул после Львова
И, кажется, при всем, при том,
Девчонка стала та Чертковой.
Был стрелок-спортсмен
Хитрый Юра Разиньков:
Стал потом  он рекордсмен,
Но и он пропал и был таков.
ККСОУ вместе мы кончали,
По стезе спортивной он пошел
И переписку вроде мы начали,
Но он как-то в сторону ушел.
За одной партой я сидел
С Виктором Бажановым
И куда потом он улетел
Ничего сказать не можем.
Балагур и анекдотчик,
Мог сказать в карикатуре,
Так как был еще художник,
Все о человеке и его натуре.


Но с кадетством он  порвал
И вспоминать не хочет,
Ведь отличным парнем он  бывал...
А на встречи наши все ж не ходит.
Резкий Федя Перунов -
Боксер и футболист -
Часто споры решал он кулаком
Хоть ростом был и неказист.
Интересный парень был у нас -
Игорь Бондаревский -
Мог кастрюлю щей он враз
Съесть и попросить добавки.
Тихий парень, Котляров Олег,
Любил беречь свое здоровье,
Уважал себя он больше всех
И не делал лишнего движенья.
         А вот Виктор Васюков -
Здоровый, мощный парень -
Хоть и был  с кривой ногой
И с виду просто увалень,
Но кроссы бегал прям как лось
И марш-броски со всеми совершал,
И, хоть убей, не помню я сейчас,
Куда, зачем и как попал.
Нет, право, никого я не забыл,
Был у нас и Толя Кузнецов,
Еще  Медведев Жора был 
И плюс Медведский Виктор.
Два последних - из Баку,
Земляками с детства  были,
И ко мне в Махачкалу
Часто в гости приезжали.
И еще остались двое:
Один из них Алим Гиля,
Володя Ганжин второго звали
А где они  - не знаю я.
Хотя с Володей мы встречались:
Не раз в <Арбате> - ресторане
И как-то враз мы вдруг расстались,
А ведь живем в одной стране!
Да, ребята были хоть-куда!
Каждый по-своему талантлив,
Но у каждого своя судьба
И каждый был по-своему удачлив.
Со многими вообще мы не встречались
И, одев курсантов форму,
Мы навсегда расстались.
Что ж, видно так угодно Богу! 
         
         XI.
Из кадетов самых первых
Не все до выпуска дошли:
Калинкин,  Тарасенко и Самохин
С дистанции по разному сошли.
Сошли в пути еще Заславский,
Беседин Витя - несчастный сирота,
Ильюшенко, очень уж нескладный.
Их смутно помню - память уж не та.        
Хочу я вспомнить также тех,
Кто позже в училище пришел.
Их я помню,  назову их всех,
Из них каждый до финиша дошел.
Это Болотин Вася мудрый,
Петя Сидляренок - вице наш сержант,
Интеллигент Уваров Юрий -
Несчастный наш талант.
Из подготовительных училищ
Пришли ребята в году 48-м,
Когда  не стало тех училищ.
Их я вспоминаю  только лишь добром.

                          XII.
Но мой рассказ о самых первых,
Кто путь длиною в 9 лет прошел.
О ребятах дружбе верных
Пусть даже кто на встречу не пришел.
Кто девять славных лет,
Тогда казалось долгих,
Вспомнит и вздохнет,
Сдержав слезу в глазах.
Шесть десятков лет,
Как сквозь пальцы утекло.
Жаль к прошлому возврата нет:
Хотя бы на день время то пришло.
Молодыми стали бы мы вновь,
Оделись в форму бы кадетов,
Вспомнили бы  детскую любовь,
А офицеры дали б массу нам советов.
Но время, увы, необратимо,
Возврата в прошлое не будет никогда,
Через память войти туда лишь допустимо,
Но с годами и память подводит иногда.

         XIII.
Итак, как мог я рассказал
О кадетах самых первых.
Таких ребят я больше не встречал,
Кадетов -  братству верных.


И верю я, где бы ни были они,
В каком государстве бы ни жили,
Остались кадетской памяти верны
И сейчас мы также бы дружили.
Хочу я пожелать ребятам,
Пусть они совсем уж далеко
Или возможно где-то рядом,
Чтоб жилось им всем легко,
Чтоб не мучили болезни,
Чтоб не пропала бодрость духа,
Чтоб за столом звучали песни:
Во весь голос - не в пол-уха!
                 ----***----

    Помните, как пели мы тогда:
"Ставропольцы-суворовцы готовы
За Родину вступить в смертельный бой,
С оружием в руках и верою в сердцах
Пойдем несокрушимою стеной".

Увы! Стена теперь не та -
Стареем и уходим понемногу,
И Родина забыла навсегда
Тех, кто жизнь прошел с ней в ногу.
Но не хочу кончать унылой нотой,
Кадетам это не к лицу,
Давай нальем свою мы квоту:
Ведь мы, кадеты, всегда в строю!